Наши проекты
Обсуждения
Шаген Мегрян
Разговорившись с Шатеном в машине, я не заметил, как мы оказались в Гюлистане. Все, кто там бывал, и, особенно сами полистанцы, рассказывали мне, что это очень красивое село. Крепость, в которой в 1813 году был подписан исторический трактат между Россией и Персией о добровольном вхождении Карабаха в состав России «на вечные времена», находилась недалеко от села, над рекой Инджа, в ущелье напротив высокой горы Мров. Но в надвинувшихся сумерках я ничего, кроме дома и просторного двора Шатена с прекрасным садом и цветниками, не увидел. Вместе с его родными, отцом Зинавором Петросовичем, братьями Петросом и Александром, соратниками по сопротивлению в гостях у Шатена оказались и москвичи: народные депутаты СССР и РСФСР Владимир Смирнов, Анатолий Шабад, Валентина Линькова, писательница Инесса Буркова, ученый Кирилл Алексеевский. Каждый из них прибыл в Шаумяновск по собственной инициативе, осознавая свою личную причастность в стремлении справедливо разрешить карабахский конфликт на самом наряженном его участке – в Шаумяновском районе.
Они, как и я, прилетели в Шаумяновск через Ереван на вертолетах. Их поездку организовал Комитет по спецпрограммам Совета Министров Армянской ССР, который находился на улице Московская, 11. Председателем Комитета был Григорий Арутюнян или, как все его звали» просто Гриша. Григорий был одним из зачинателей Карабахского движения и Степанакертского подполья первой поры. Я свидетель того, что желающие посетить армянскую зону Карабаха, в обязательном порядке приходили в этот Комитет. Его инструктажи и советы всегда были кстати. Постоянно уравновешенный, предельно скромный» с легкой дружелюбной улыбкой, он невольно помогал собеседнику обрести большую уверенность в выборе правильного решения. Именно у Гриши Зорий Балаян познакомил меня с многими активистами ереванского землячества «Арцах» и его руководителями Юрием Оганесяном и Гамлетом Арутюняном, степанакертским подпольщиком «Валериком из Шоша». Это он, Валерий Мирзоян, не развозил меня на подпольные встречи на видавшим виды «Запорожце».
Познакомив меня с гостями и родными, Шатен тут же каждому нашел достойное занятие, а со мной ушел в дальний угол сада. Там мы проговорили до начала ужина. Речь пошла о последних событиях в Шаумяновском районе. Они» были, надо сказать, неординарными.
– Вы, товарищ подполковник, – обратился ко мне Шаген, – знаете, что 4 июля 1991 года по Указу Горбачева в нашем районе было отменено чрезвычайное положение. Обоснование принятия Указа для нас звучало издевательски. Оказывается у нас уже нормализовались оперативная обстановка и межнациональные отношения. 5 июля наши сеяв покинули подразделения внутренних войск, которые были для Баку костью в горле. Комендант района командир Киевского оперативного милицейского полка полковник Николай Черновол, офицеры и солдаты внутренних войск просто честно выполняли свой долг защищали мирное население, не позволяли азербайджанскому ОМОНу бесчинствовать. Уезжая, многие солдаты плакали. Они, как и мы, понимали, что здесь будет завтра. Нас просто бросили, чтобы уничтожить.
Уже на рассвете 6 июля, как мы и предполагали, азербайджанские омоновцы атаковали села Бузлух, Манашид и Эркедж. Операцией руководил известный вам замминистра МВД республики Мамедов. Нападение было отбито только к вечеру. Потери с их стороны были значительные. Сам Мамедов со своим отрядом попал в окружение. Только вмешательство Коменданта РЧП полковника Жукова спасло его от плена. Потом к омоновцам подключились части 23 дивизии, артиллерийский и ракетный обстрел. Начался новый штурм сел. Однако и на этот раз депортировать население не удалось. Бойцы отрядов самообороны отражали атаки до тех вор, пока всё население на грузовиках не было вывезено в Шаумяновск. Азеры применили армейские танки для обстрела машин с людьми, пытались перерезать им дорогу. Погибли четыре женщины и ребенок, но ни один человек не попал в руки врага, «му достались только пустые дома. Бойцы сопротивления оставили село Эркедж только 19 июля.
Я хорошо помнил эти тревожные дни не только по оперативным сводкам, но и по собственным бесконечным звонкам и походам в разные союзные инстанции, рапортам министерскому начальству о необходимости остановить экспансионистские действия Азербайджана. В Баку 21 июля 1991 года, пытаясь предотвратить трагедию в Шаумяновской зоне, впервые после начала межнационального конфликта прилетала делегация карабахских руководителей. С Муталибовым был подписан протокол о политических намерениях по нормализации межнациональной обстановки. Левой Тер Петросян установил телефонные контакты с Горбачевым и руководителями силовых структур Крючковым, Язовым, Бакатиным. А 23 июля он прибыл в Москву и впервые принял участие в подготовке нового союзного Договора. Но эти политические шаги ожидаемых результатов не дали. Не изменило положения и прибытие в зону конфликта международных правозащитников во главе с вице спикером Палаты лордов Великобритании Баронессой Каролиной Кокс.
– Совсем недавно, – говорил Шатен Мегрян, – армянские отряды самообороны освободили ют азеров три села нашего района: Бузлух, Эркедж, Манашид. Мы разгромили разместившиеся в них азербайджанские военизированные подразделения вместе с бронетехникой. Захватили артиллерийские батареи, расположенные на высотах, которые постоянно обстреливали армянские села. Именно «освободили». Предлагаю до отлета в Ереван посетить эти села. Увидите, как там похозяйничали азербайджанцы, они даже свой колхоз создали. Бакинские газеты писали, что таким образом была проявлена забота о спасении урожая, который бросили на произвол судьбы нерадивые армяне.
Увидите свежие следы боев. Да, да, настоящих боев. Так что это наша первая военная победа над азербайджанцами. А кто об этом в Советском Союзе знает? На сегодня у нас здесь создана настоящая линия обороны. Открытую войну вести сложнее, силы то неравные. На стороне азербайджанцев части 4 й армии, бронетехника и артиллерия. Но, как видите, операция удалась. Выбили мы их из наших сел. Не ждали они от нас такой прыти. Однако ясно, если Москва не восстановит наши права, не вернет депортированных жителей в их дома (а похоже, что так и будет), ситуация сложится крайне тяжелая. Как мог Горбачев подписать Указ об отмене в нашем районе чрезвычайного положения и выводе внутренних войск? Кто его, кроме Муталибова и Поляничко дезинформирует? Внутренние войска надо вернут, и как можно скорее.
Это не значит, что мы не способны отстоять свои земли, защитить своих стариков, женщин и детей. Мы первые в Карабахе, против кого пробуют вести открытую войну. Не думайте, что азербайджанцы успокоятся, выжив нас отсюда. И не потому, что мы почти отрезаны от НКАО. С не меньшим нажимом идет депортация из армянских сел в Гадрутском районе. Сжимают Карабах со всех сторон, но с двух – особенно яростно; Дожмут нас – примутся за остальной Карабах. А что будет с Арменией без Нагорного Карабаха? А с Россией? Союз то шатается. Вот вот рухнет.
Нам, шаумяновцам, первым пришлось доказывать, что мы умеем воевать. И воюем мы не только за свой, карабахский край. Если вам доверяет Зорий Балаян, то вы наверняка представляете себе особое значение армянского Карабаха для России. Жаль, что сегодняшние руководители страны не понимают этого. Мой Гюлистан никогда не предавая Россию. Я знаю цену каждой пяди нашей земли. Она обильно полита кровью русских солдат. И мой народ всегда помнит про это, чтит, память о русских героях. Вы увидите, как обходятся варвары с нашими общими памятниками. Баку, в общем то, легко ликвидировал армянские села внутри Азербайджана. С нами такой номер не пройдет. Мы обязаны отстоять Шаумяновск.
Я слушал Шатена, и мне становилось не по себе. Одно дело жалобы на беспредел при проверках паспортного режима, и даже в ходе операции «Кольцо», ошибочность которой со временем почувствовали, осознали в Москве. Их последствия еще можно как то попробовать исправить. Стоило бы центру серьезно надавить на Баку, на Муталибова, дать новые установки Поляничко, поставить новые задачи внутренним войскам, и в считанные дни все может измениться. Готовится же посредническая миссия в Карабах Президента России Бориса Ельцина и Председателя Верховного Совета Казахской ССР Нурсултана Назарбаева. Но здесь начались уже масштабные боевые действия. Значит, верховная власть Советского Союза не в состоянии защитить карабахских армян от беззакония, не может предотвратить насильственную депортацию, гибель сотен и тысяч ни в чем не повинных людей. Значит, реализуется тот самый план депортации, о котором я знал еще с декабря прошлого года? Случись на деле депортация жителей Шаумяновского района, то получится, что Азербайджан приступил к откровенному насильственному захвату, а точнее аннексии армянских земель. Неужели поздно, нельзя разрушить варварский замысел, предотвратить трагедию двух народов?
Шатен перечислял многочисленные жертвы межнационального террора. Люди погибали не только от пуль и ножей азербайджанских омоновцев, но и в результате блокады армянских сел, отсутствия горючего, топлива, лекарств, продовольствия… Была разрушена связь с внешним миром. Вертолетные рейсы крайне редки. Они не безопасны. Полеты то выполняются на малой высоте над азербайджанскими районами.
– Нас, – говорил он, – азербайджанцы собирались выселить еще раньше, как только расформировали районные структуры. Им мешали внутренние войска, расквартированные в армянских населенных пунктах, а после того, как их вывели, в каждом из сел оставались наши верные друзья – российские миротворцы, группа народных депутатов СССР и РСФСР, «КРИКовцы». Они вместе с нами вели переговоры, возвращали заложников, угнанный скот, забирали на той стороне погибших. И теперь они тут, – уж который месяц под пулями и снарядами» Выступлениями на депутатских съездах, телеграммами, газетными статьями прорывают они информационную блокаду. Вы сами знаете, что своими действиями здесь и в Москве они десятки раз приостанавливали азербайджанские атаки. Мы им очень благодарны. Вот и в организации ближайшего приезда в Карабах Ельцина и Назарбаева они сыграли немалую роль. Хочется надеяться на серьезный политический результат этой миссии.
Как живет наш район в этих условиях? Вполне организованно. Все необходимые органы управления продолжают функционировать. Все подчинено задаче – выстоять. Идет уборка урожая. Создаем продовольственные запасы. Впрочем, все это вы увидите завтра. А сейчас прошу к столу. И хотя торопить гостя у нас не принято, должен предупредить: в Шаумяновск надо вернуться до начала артобстрела. Об этом позаботится Роман Арустамян, мой первый заместитель, который будет вас сопровождать. Встретимся завтра, перед отлетом в Ереван.
За хлебосольный стол нас пригласил Зинавор, сынишка Шатена, симпатичный мальчик лет шести. Шатен был радушным и веселым хозяином. Звучали традиционные тосты. Больше всего – за здоровье гостей и особенно москвичей, число которых было на удивление весьма значительным для конкретной исторической ситуации. Но все они, похоже, были давними друзьями Шатена и его семьи.
За столом с гордостью вспоминали, что именно в Гюлистане была завершена первая русско персидская война 1804–1813 годов. И если бы не бокалы, поднимаемые за недавнюю победу при освобождении родных сел, в память о погибших в последних боях и замученных в азербайджанских застенках; за здоровье тех, кто сейчас находится на боевом посту, то вечерний стол в доме Шатена можно было бы отнести к обычному дружескому армянскому застолью.