Преданья старины глубокой
. . . » Химера на Дунае
. . . » Мир и войны
. . . » Великие войны Великих          Владык
. . . » Покорение Болгарии
. . . » Под игом
. . . » Изчезающе малые
. . . » Заключение

Подходит ли название нам название более известного романа классика болгарской литературы Ивана Вазова для 17-летнего периода византийского господства в Болгарии (1018-1187 гг.)? На первый взгляд, безусловно. Ведь в результате военных поражений болгары лишились независимости, территория на которой они проживали более трехсот лет, была включена в состав другого государства, чуждого по языку и во многом по культуре.

Практически все высшие административные, военные и духовные должности занимали греки. Болгарский патриархат был ликвидирован. В крепостях стояли ромейские гарнизоны.

С другой стороны, настоящие империи почти всегда интернациональны. В таких государствах подданные, независимо от этнической принадлежности, должны одинаково верно служить государю. В соответствии с этим принципом болгарская знать получила от Василия II щедрые награды. Слившись с господствующим классом Византии, она не потерялась на фоне других родовитых семейств. Никого не удивляло, что фемами в Малой Азии и Армении управляют представители бывшей болгарской династии.

С завершением болгаро-византийских войн (большинство людей уже не могло вспомнить, когда и из-за чего они начались: казалось, что они не прекращались никогда) появились предпосылки для экономического роста и повышения уровня жизни.

Конечно, крестьянам приходилось нести нелегкое налоговое бремя, но размер платежей остался тем же,что и при паре Самуиле. Более того, из-за нескольких неурожайных лет в конце царствования император отменил взимание недоимок.

Положение несколько изменилось после кончины 15 декабря 1025 г. Василия II. Проведя жизнь в трудах и походах, государь так и не обзавелся семьей. Ему наследовал младший брат Константин VIII (1025-1028 гг.).

Человек нрава мягкого, даже легкомысленного, он являл разительный контраст волевому и безжалостному Василию. При жизни брата Константин являлся официальным сим василевсом (соправителем). Царский титул позволял ему потакать любым своим капризам и предаваться наслаждениям. Став в 65 лет единовластным повелителем Византии, император, похоже, искренне не понимал, что его новое положение связано с исполнением каких-то обязанностей. В истории за ним закрепилась уничтожающая характеристика: «Раб желудка и похоти».

Красиво жить не запретишь, но такая жизнь дорого стоит. Сокровища царской казны исчезали, как туман над утренним Босфором но не лишать же себя удовольствий из-за подобных мелочей. «Царь я, или не царь?» думал Константин. Ответ напрашивался сам собой, так что тужил васплевс недолго. Уже в первые месяцы правления он приказал изыскать все налоговые недоимки за последние три года.

Вот это уже серьезно. Ни один нормальный человек не обрадуется такому распоряжению властей, В стране началось глухое брожение и даже вспыхнуло восстание. Но сие возмущение имело место не в Болгарии, а в греческом Навнакте. Возвращенные в лоно империи балканские земли не шелохнулись еще полтора десятка лет. Не подвигло болгар к бунту и столь прискорбное обстоятельство, как частые и опустошительные набеги печенегов из-за Дуная.

Имперская власть не справлялась со своей прямой обязанностью — защитой подданных любой национальности от внешних врагов. В то же время, когда мирное население Париетриона и других фем тяжко страдало от ярости кочевников, болгарские мужчины, наравне с другими народами и племенами, набираемые в византийскую армию, сражались и погибали во славу Ромейской державы на иных, иногда весьма отдаленных, театрах военных действий.

Почему же все-таки однажды болгары не выдержали и взялись за оружие? Думается что ответ на этот вопрос надо искать не в сфере экономики, а в особенностях человеческого сознания.

Болгар (знатных и не очень) тяготили не злые роменские наместники (наверное, были среди них и порядочные, честные администраторы), а сам факт, что ими управляют иностранцы. Возмущение вызывали не размеры налогов, а сознание того, что на эти деньги будут хорошо жить какие-то непонятные и чужие люди в далеком Царьграде.

После короткого царствования Константина VIII императором стал его зять Роман III (1028-1034гг.). Когда его утопили в бане, трон перешел к безутешной вдове Зое. Заурядная женщина, она вышла замуж за своего давнего любовника Михаила Пафлагона. Став василевсом, он сразу же охладел к жене. Человек необразованный и суеверный он брал природным умом и усердием в занятиях государственными делами.

В народе Михаила IV (1034-1041 гг.) любили мало. Его считали колдуном. Неособенно репутацию императора испортили его жадные до денег и привилегии родственники. Получив высокий государственный пост, родной брат государя, евнух Иоанн Орфанотроф, занялся монетизацией собираемых налогов (раньше их взыскивали в натуральном виде) и тщательно следил за поступлением денег в казну (не забывая при этом и себя).

За счет существовавших ранее и некоторых новых поборов (в частности на экипировку разорившихся воинов-стратиотов), налоговый гнет значительно усилился.. В результате на северо-западе Балканского полуострова вспыхнул мятеж, так что императору пришлось разбираться с болгарской проблемой, о которой высшие круги империи уже стали забывать.

Летом 1040 г. некий Петр по прозвищу Делян, обходя города и селения бывшего Самуилова царства, подбивал жителей к бунту. Его речи находили многочисленных и благодарных слушателей. Люди ждали появления вождя,чтобы подняться против греков.

В Белграде странник объявил себя сыном болгарского царя Гавриила (т.е. внуком Самуила). Настоящее происхождение Деляна так и осталось неизвестным. Византийцы считали его беглым рабом. Болгарские авторы единодушно признаки за Петром царское достоинство. Для нас важно, что начавшееся восстание должен был возглавить человек, объявивший, что он имеет законные права на престол. Иначе за ним никто бы не пошел. Восстание Петра Деляна было царистским, но в эпоху средневековья другим оно быть и не могло.

Быстро составив многочисленное войско, Петр развернул наступление от Белграда на юг к Нишу и Скопье. По-видимому ,уже при приближении повстанческой армии к этим и другим городам там вспыхивали восстания, в ходе которых ромеи подвергались истреблению. Межэтнические конфликты всегда беспощадны. Вот и сейчас людей уничтожали по национальному признаку.

Через некоторое время силы повстанцев объединились, но между двумя царями сразу же возник конфликт. Обосновывая право на лидерство, Петр называл себя потомком Самуила.За Тихомиром не стояло никаких венценосных предков. Делян говорил о пагубности раскола, а его оппонент упрекал соперника в фабрикации родословной. И все это происходило публично.

Ближайший помощник «царя Петра», кавхан (Делян присваивал сподвижникам старинные титулы болгарской знати) без боя овладел Диррахием. Другая часть армии прошла Македонию и вторглась в Грешно. У древних Фив повстанцы разбили выступившие им навстречу византийские войска.

Главные силы Петра двинулись к Фессалонике. Получив известие о его приближении, Михаил Пафлагон скрылся из города, вбросив весь обоз и палатку и сколько было золота, денег и тканей». Пока император собирал в Константинополе войска, чтобы выступить против мятежников, в их лагере произошли важные события. Среди повстанцев появился некий человек, который вел опасные разговоры.

Незнакомца интересовало, «не предпочли бы восставшие не того царя незаконнорожденному. После истории с Тихомиром все это выглядело как новый заговор против Деляна. И действительно, вскоре «один избирали того, другие этого».

Обеспокоенй Петр велел привести странника к себе, и тут выяснилось, что перед царем стоит Алусиан — родной сын последнего болгарского царя Ивана-Владислава. Мы помним, что после гибели отца и гибели династии император Василий пожаловал Алусиана титулом патрикия. Позднее его назначили странном Феодосиополя в Армении. У преемников Болгаробойцы Алусиан пользовался монаршей милостью, но при Михаиле IV был оклеветан и оказался в опале. «Озлобленный своим положением», он был готов на все и в сентябре 1040 г, бежал из Малой Азии во Фракию.

Петр Делян оказался в сложной ситуации. С одной стороны, в его руках оказался законный наследник болгарского престола, но где гарантии, что Алусиан станет выполнять его волю, а не постарается устранить его самого? Было ясно, что представители знатных болгарских родов, присоединившиеся к восстанию, поддержат Алусиана.

Не желая принимать скоропалительные решения, Петр поставил царского отпрыска во главе 10-тысячпой армии и отправил осаждать Фессалонику. Верховное командование осталось в руках Деляна. Очевидно, это случилось зимой 1040-104l гг. С тех пор заключили они друг с другом договор, однако один подозревал другого.

Подойдя к Фессалонике, Алусиан с ходу попытался овладеть городом, но мощные стены выдержали удары таранов. Всю ночь жители молились на могиле Святого Димитрия, прося о спасении и стараясь не думать о неизбежной и скорой кровавой развязке. Трудно сказать, помог ли небесным заступник своим землякам или Алусиан оказался никудышным полководцем. Во всяком случае, наутро болгары не возобновили штурма. Даже не разбив лагеря, они разбрелись по окрестностям в поисках продовольствия и фуража, а некоторые беспечно расположились на отдых.

История не оставила нам имени начальника осажденного византийского гарнизона, но, бесспорно, это был умный и решительный стратиг. Пользуясь беспечностью противника, он организовал стремигельную вылазку и разгромил болгар. Один из них были заколоты, другие бежали и погибли от голода, остальные, «как овцы, согнанные в загон, были взяты живыми».

Позднее возникла романтическая легенда, что во время боя сам мученик Димитрий возглавлял ромейкое войско и расчищал ему путь. Нашлись даже очевидцы, утверждавшие, что видели в рядах греков молодого всадника, от которого исходил огонь, сжигавший врагов».

Повстанцы потерпели полное поражение. Только убитыми они потеряли до 15 000 человек. Примерно столько же попали в плен. Незадачливый вояка Алусиан бежал одним из первых, предусмотрительно избавившись от тяжелых доспехов.

Меж тем император Михаил IV не имевший никакого отношения к ратному делу, готовился к предстоящей кампании очень тщательно. Он не двинул в поход толпу оборванных стратов с палками, а позаботился о транспорте, продовольствии, вооружении и т. д. Наконец во главе отборных войск царь выступил против мятежников, но развязка наступила еще раньше.

После неудачной попытки захватить Фессалонику вражда между Алусианом и Деляном вспыхнула с новой силон. Один был опозорен поражением, другой подозревал неудачливого полководца в предательстве. В повстанческом войске также начался раскол. Надежды на победу исчезли и, честно говоря, личное спасение каждого из вождей зависело от того, кто первым успеет выдать соперника ромеям. Алусиан оказался расторопнее.

Внук Самуила пригласил Петра на пир и, очевидно хорошенько подпоив, ослепил Деляна кухонным ножом и отрезал ему нос. В таком виде армией не командуют. Петр был совершенно деморализовал, но у него оставались единомышленники.

Не дожидаясь их мести, Алусиаи бежал в византийский лагерь и поведал императору о своих подвигах. Михаил Пафлагои по достоинству оценил оказанную ему услугу. Он пожаловал Алусиану титул магистра. Наверняка царь не питал иллюзий и относительно преданности дважды изменника, но такое поведение рассматривалось в Византии как обыденное. Алусиан остался в рядах высшей имперской знати. Позднее его дети также занимали важные административные посты, а дочь вышла замуж за будущего императора Романа IV Диогена.

В дальнейшем военные действия против повстанцев приняли характер карательной экспедиции. Особенно свирепствовали наемники варяги.

Гаральд Хардрад с дружиной из 500 воинов прибыл на кораблях в Пирей и внезапным десантом овладел городим. Затем его люди подавили восстание в Аттике и усмирили всю Элладу. За исключительную смелость и одержанные победы император Mихайл даровал Гаральду титул сиафарокандидата. В скандинавских сагах его именуют почетным прозвищем «разорителя Болгарии».

Тем временем ромеевская армия развивала наступление в Македонии. У города Остро войско Деляна было рассеяно. Сам он попал в плен. Лишенные руководства, болгары пали духом. Под Прилепом византийцы и варяги Гаральда разгромили отряд воеводы Maнyила Ивана.

Последним очагом сопротивления стала крепость Бояпа к юго-западу от Софии. Болгарский гарнизон произвел отчаянную вылазку, но был сломлен в холе рукопашной схватки. Затем ромеи на плечах откатывающегося противника ворвались в крепостные ворота и учинили жуткую резню.

Летом 1041 г. восстание было утоплено в крови. Царь Михаил в блеске и величии вернулся в столицу, ведя с собой многих пленных, в том числе людей весьма знатных и самого их мнимого князя с отрезанным носом и без глаз». Триумф получился блестящим, как в прежние времена. Вот только сам василевс являл разительный контраст с окружающим великолепием. Он трясся на коне, как покойник, а пальцы, державшие поводья, раздулись от водянки. Даже лицо Михаилу изменилось до неузнаваемости.

Вернувшись с войны, император как-то сразу утратил интерес к жизни. Болезнь мучила его все больше. Неизбежные мысли о смерти уже не отпускали. Особенно страшила неизвестность, а что ждет за той роковой чертой, чем воздастся за дела земные? Военную славу не унесешь с собой, думал автократор, а тысячи убитых людей (кстати христиан ) не помогут обрести жизнь вечную».

Антократор уже не мог ходить. Совсем обессилевшего, его на посылках отправили в монастырь, где состоялось пострижение. Легко и радостно бывший царь расстался с миром. Суета великого города не долетала до него. Не надо было думать, каковы цены на хлеб и платят ли крестьяне подати. Даже с супругой монах отказался встретиться. Помолившись, смиренный прилег на жесткое ложе, и пресеклось его дыхание. Это случилось 10 декабря 1041 г.

Шли годы, в Византии менялись императоры. Ранней осенью 1072 г. в Болгарии произошло новое антиромейское восстание. По территориальному охвату и количеству участников оно не могло сравниться с выступлением 30-летней давности, но доставило константинопольским властям немало хлопот.

В это время престол занимал Михаил VII (1071-1078 гг.). Наверное, неслучайно, что бунт начался именно в его царствование. Молодой василевс получил хорошее образование. Он увлеченно занимался поэзией философией, историей. Зато твердости и мужества, столь необходимых государю в условиях внутренних смут и внешней агрессии, не обнаруживал. Мягкосердечный, деликатный и стыдливый, он совсем не интересовался военным делом, что было очень некстати в то неспокойное время.

Совсем недавно ромейская армия была разгромлена турками-сельджуками при Манцикерге. Властям, пришлось срочно перебрасывать почти все оставшиеся войска в Малую Азию. Немногие части, остававшиеся в Европе, отражали вторжения печенегов.

Непосредственным поводом к восстанию опять послужило ужесточение государственной налоговой политики. Вводились новые налоги и увеличивались старые. После того как правительство запретило свободную торговлю хлебом и ввело монополию, цена этого жизненно важного продукта возросла в восемнадцать раз. В столице начался голод.

Ухудшение жизни особенно тяжело воспринималось в национальных окраинах. «Будь у нас свои цари, они бы такого не допустили», — считали болгары.

Тогда, первенствующие в Болгарии люди (т. е. местная знать) обратились к Зетскому князю Михаилу с просьбой «дать им своего сына, чтобы провозгласить его царем и освободиться от роменекого владычества и гнета».

Михаил немедленно согласился и отправил в Болгарию княжича Константина Бодина. По матери он приходился правнуком болгарскому царю.

Константина сопровождала дружина из 300 воинов. Как «представитель законной династии» он получил широкую поддержку местного населения, и силы его многократно возросли. Любопытно, что в Болгарин ему было дано имя Петр (возможно, в честь Деляна, память о котором сохранилась).

В это время из Константинополя прибыл новый дука Дамиан Далассин. Он вступил в бой с отрядом Петра-Константина, но был разбит (возможно, наместнику изменили болгары, входившие в состав его войска). Ромейский лагерь достался победителям и был разграблен. Сам Далассин попал в плен. После этого успеха повстанцы заняли Скопье. Близ города на открытом вече Петра признали новым болгарским царем.

После того как Скопье перешел в руки восставших, Петр разделил армию. Он двинулся на север к Нишу, а, «занимавший первое место около одина» воевода Петрила подошел к Охриду и с ходу овладел столицей Самуилова царства. Теперь перед ним стояла задача — взять расположенную южнее крепость Каетория.

В этом городе сосредоточились регулярные ромейские войска и некоторые представители болгарской знати с личными отрядами воинов, а мятежники «явились толпой». Из определения летописца, вероятно, следует, что повстанцы были неорганизованы и плохо вооружены. Византийцы и их сторонники вышли из крепости и нанесли бунтовщикам крупное поражение. Много болгар было убито ,некоторые взяты в плен, а Петр спасся бегством в Сербию.

На севере Петру Болину сопутствовал больший уcпex, он овладел Пишем. Тем временем в Константинополе спешно сформировали новое войско из «македонцев, ромеев и франков». Возглавившему его катенану Михаилу Сарошгу была поставлена задача: «Погасить зло прежде, чем оно превратится в великий пожар».

Стратиг двинулся к Скопле и осадил его. Впрочем, особой борьбы за город не последовало. Болгарский комендант Георгин Войтех тайно вступил в переговоры с неприятелем и получив гарантии личной безопасности, открыл ворота крепости византийцам.

В декабре 1072 г, Бодин повернул от Ниша на юг. Сарониг выступил ему навстречу. Противники встретились в южной части Косова поля. Болгары потерпели страшное поражение, а их предводитель попал в плен. Закованного в цепи, его отправили в Константинополь. Затем его выслали в Антиохию. Но на этом история «царя Петра» не закончилась.

Обстановка в Северной Сирии тоже была неспокойной. Наместник императора Исаак Комнин, занятый борьбой с мусульманами, по-видимому, не очень-то следил за важным пленником. С помощью венецианцев Бодину удалось бежать. Он вернулся к отцу и после смерти князя Михаила пришел к власти в Зете.

Лишившись вождя, восстание в Болгарии угасло. Наделенный василевсом чрезвычайными полномочиями дука Никифор Вриеними «настолько усмирил народ славян, что тот снова встал под ярмо ромеев. В укрепленных пунктах были поставлены самые боеспособпые в ромейском войске наемные франкские и норманнские гарнизоны.

В дальнейшем Константинополю еще не раз приходилось бороться с мятежами в Болгарии, но их как правило, устраивали ромейские наместники, боровшиеся с центральными властями, или поселенные войска из варваров. Не получили размаха и были подавлены восстания еретиков богомилов. Иногда из-за Дуная вторгались печенеги, половцы или осевшие в Паннонии венгры. Во времена таких смут гибли люди и уничтожались плоды их труда, но эти события выходят за рамки нашего повествования. Зато следующее национальное восстание болгар оказалось настолько мощным,что привело к падению византийского господства на Балканах и положило начало истории Второго Болгарского царства (1187-1396 гг.).

В XII столетии в Ромейской державе правила блистательная династия Комнинов. Василевсы-воины Алексей I, Иоанн II, Мануил I сумели остановить процесс распада государства и возродили былую мощь империи. Дворцовые приемы и пышные царские выходы служили недосягаемым образцом для всей Европы. Груды золота, серебра и самоцветов заполняли сокровищницы Второго Рима. От их нестерпимого блеска у нищих латинских баронов голова шла кругом. Стальные тагмы катафрактов надежно оберегали величие и славу ромейских государей. Почти восемь веков Константинополь являлся столицей цивилизованного, христианского мира, и казалось, что так будет всегда. И вдруг все это великолепие начало рушиться без видимых причин.

Постоянные войны, захватнические и оборонительные, победоносные и не очень, как и во времена Юстиниана Великого, во второй половине XII века истощили силы страны. Пока был жив автократор Maнyил (1143-1180 гг.), с его авторитетом считались ближние и дальние соседи. После кончины этого незаурядного государя борьба за трон развернулась с такой силой, что его наследники уже не обращали внимания на защиту внешних границ.

В 1180 г. окончательно восстановила независимость Сербия. Затем мадьяры захватили значительные территории на северо-западе. От империи отделился Кипр. В 1185 г. норманны Сицилийского королевства высадились в Эпире и начали быстро продвигаться в глубь Балканского полуострова. Овладев Фессалоникой, они создали угрозу Константинополю. Как уже отмечалось, в самой столице кипели смуты, волнения начинались на окраинах империи.

Пришедшая к власти в результате кровавого переворота новая династия Ангелов (1185-1201 гг.) не смогла ни наладить управление страной, ни дать отпор агрессии из-за рубежа. Ее основатель, василевс Исаак II (1185-1195 гг.), оказавшись в безвыходной ситуации, пообещал жениться на дочери венгерского короля Белы III Маргарите с условием, что в качестве приданого мадьяры вернут Византии Белградскую область и некоторые другие отторгнутые у нее земли.

Безусловно, бракосочетание такого уровня мероприятие, прежде всего, политическое, но даже самые высокопоставленные гости — это живые люди, которым хочется сладко выпить и вкусно поесть. Тем более, что в данном случае речь шла о царской свадьбе. Василевс, лишь недавно взошедший на трон, искал популярности у жителей столицы и peшил угостить их всех.

Византийские пиры всегда ставились гастрономическими шедеврами, однако в условиях разложения государственного аппарата в эпоху Ангелов, за счет дворцового ведомства по настоящему шикарный праздник уже не организуешь.

Император понимал столь прискорбное положение вешей. Единственный выход состоял в том, чтобы обложить чрезвычайным налогом подданных, безмерно обожающих своего государя.

В конце 1185 г. в Константинополь потянулись огромные стада овен, свиней и быков. Собирались и деньги. Говорят, что состоявшиеся в январе празднества удались на славу, но империи они обошлись слишком дорого. Византия потеряла Болгарию. А ведь до этого времени господство ромеев на Балканах казалось незыблемым.

История человечества убедительно свидетельствует: платить налоги не любит никто. Вместе с тем, хронисты сходятся во мнении, что в болгарских областях реквизиции проводились по повышенным нормам. Население воспринимало это обстоятельство как явную несправедливость со стороны чужеземцев-греков. Народ готов был восстать, но он нуждался в вождях и они скоро появились.

Примерно в это же время в лагерь ромейской армии, действовавшей против норманов в низовьях Марины, явились два болгарских феодала Тодор и Асень. Они добивались аудиенции у императора, чтобы решить сугубо частные вопросы, братья хотели вступить в царское войско, а также надеялись получить «в кормление» некое малодоходное село в Болгарии. Получается, что пределом мечтаний этиx людей было зачисление на государственное содержание.

Рядовая по сути, но настойчиво повторяемая просьба вызвала раздражение властей. В грубой форме просителям отказали. Более того, по приказу дяди императора, севастократора Иоанна. Асеню надавали пощечин «за наглость», после чего братья вернулись в Болгарию «Униженные и оскорбленные», они возглавили давно назревавший национальный взрыв, причем сделали это чрезвычайно эффектно.

В Тырновском храме Святого Димитрия состоялась экзальтированная религиозно-политическая манифестация. Из толпы специально подобранных юродивых раздались крики, что «Господь соблаговолил даровать свободу народу болгар и влахов и согласится на избавление от длительного гнета». Проводником высшей воли в столь богоудном деле якобы выступает сам Святой Димитрий Солупский, отступившийся от греков. В качестве доказательства перехода Димитрия на сторону болгар приводилась сенсационная новость: икона святого чудесным образом покинула Фессалоннку и перенеслась в Тырново. Проверить подобное заявление, конечно, никто не мог и верить в него было приятно.

Ну а дальше следовали и конкретные рецепты. Юродивые требовали немедленно взять в руки оружие и устремиться на ромеев: «Захваченных же на войне в плен не брать, а беспощадно убивать, не отпуская за выкуп, не склоняясь перед мольбами, не уступая стоящим на коленях, но оставаясь непоколебимыми, как алмаз».

Вскоре отряды повстанцев атаковали целый ряд населенных пунктов и овладели ими. Там было захвачено «много быков и подъяремного скота и немалые стада других животных».

В 1186 г. старший из братьев, Тодор, был королеван болгарским царем под имением Петра. По большому счету, это был вынужденный шаг. Тодор и Асень принадлежали к кумано-болгарскому роду, а представителей прежних правящих династий в стране уже не осталось.

После коронации к восстанию начата активно примыкать знать. Еще со времен Василия Болгаробойца болгарские аристократы сохранили особое положение и имели военные дружины (в качестве личной охраны). Переход воевод на сторону повстанцев придал мятежу еще более организованный характер.

В Константинополе долго не хотели верить в реальность происходящего, но, когда васплевсу сообщили, что в руках у ромеев остались только Преелав и Варна, Исаак Ангел начал подготовку к карательной экспедиции.
Сначала император двинул против мятежников армию севастократора Иоанна. Болгары отступили с равнины в горы, но все попытки ромеев преодолеть горные проходы оказались безуспешными. В конце концов, император заподозрил дядю в заговоре и отозвал его в Константинополь.

Новый выбор василевса оказался еще более странным. Он вверил армию слепому кесарю Иоанну Кантакузину. Этот человек совершенно не годился для роли стратига. Он ничего не видел (кесарь пострадал от узурпатора Андроника Комнина) и при этом проявлял крайнюю самонадеянность.

Считая болгар трусами, спрятавшимися в горах, Кантакузин разбил лагерь на равнине, «не имея ни надежной стражи, ни охраны, не насыпав даже вала». Беспечность незрячего полководца дорого обошлась ромеям. Ночью болгары напали на расположение противника и перебили многих воинов, а других взяли в плен. Победителям достались даже одеяния и знамена вражеского главнокомандующего.

Исааку пришлось начинать все сначала. В третий раз он направил против болгар Алексея Врану, отличившегося в войне против норманнов. Получилось еще хуже. Врана поднял мятеж и попытался овладеть Константинополем. Лишь благодаря латинским наемникам своего зятя, маркиза Конрада Монферратского, Исаак удержался на престоле.

Теперь он сам возглавил армию. Летом 1186 г. византийцы перешли в наступление. Не принимая сражения, болгары опять отошли на север, но удержали за собой горные проходы. Они успешно отразили, лобовые атаки византийцев, не помог даже приказ Исаака вырубить и сжечь деревья, служившие болгарам прикрытием.

Историки, являвшиеся современниками тех событии, дружно сходятся в негативных оценках Исаака Ангела. Он не был ни государственным деятелем, ни, тем более, военачальником. Вместе с тем среди его стратигов имелись и талантливые люди которые получили бесценный военный опыт еще в эпоху Комнинов.

Скорее всего, благодаря этим профессионалам, ромеи нашли обходной путь и прорвались через Балканы. Перед рассветом византийцы вышли в тыл противнику. Болгары начали отступать, но были атакованы. Одни из них, «оказавшись добычей меча, пали, оставшись гнить, подобно зверям, другие понесли оковы на шее, подвергнувшись увечью, подобно беглым рабам, третьи же, в бегстве найдя спасение, в конце концов, сохранили жизнь». Петр и Асень бежали с остатками войска за Дунай.

Ромеи вступили в Тырново, но император ничего не предпринял, чтобы закрепить свою власть в Болгарии. Не оставив гарнизонов в захваченных крепостях и не взяв знатных заложников, он вернулся в Константинополь.
Петр и Асень не замедлии воспользоваться этой ошибкой. Они призвали на помощь половцев. Осенью 1186 г. Асень, соединившись со скифами и много союзного войска приведя оттуда, нашел Мисию совершенно свободной и покинутой ромейскими войсками. Поэтому болгары быстро восстановили контроль над землями между Дунаем и Балканами.

Не останавливаясь в этих пределах, они вторглись на территорию империи в Северной Фракии. Теперь Исаака II охватило беспокойство из-за того, что «народ беззаконный, подобно головне, зажег царство мое». Василевс очень не любил воевать, но ему снова пришлось вести армию в поход.

Ромеям казалось, что мобильные отряды вражеской конницы наводнили всю округу. Чтобы бороться с ними, византийцы дробили силы, высылая войска в разных направлениях. Но даже если они и настигали противника, тот отходил без боя. Лишь неподалеку от северо-фракийской крепости Верроя имперские части вступили в боевой контакт с неприятелем.

Имеющиеся описания этого столкновения противоречат друг другу. По-видимому , произошло следующее. «Скифы и влахи» (т. е. половцы и болгары) попыталась снова уклониться от сражения и начали отступать. Но их сдерживала награбленная добыча. Тогда они выделили отряд воинов, которые, «обнажив мечи и издав устрашающий клич, напали на ромеев быстрее мысли и рубили, настигая сражавшегося и обратившегося в бегство».
Византийский авангард был смят и опрокинут с тяжелыми потерями. Неизвестно, чем бы завершилось дело, но положение спасло появление на поле боя василевса Исаака «со свежей фалангой».

Эта атака оставила глубокое впечатление в памяти всех, кто ее видел. Мало того что подход новых войск позволил ромеям переломить ход битвы, даже внешне они смотрелись очень грозно. Знаменитый историк Hикита Хониат, принимавший участие в этом походе в качестве младшего секретаря царской походной канцелярии, как очевидец донес до нас весь драматизм ситуации. «Громкий звук труб, гул медноустых рогов, огласивший поле сражения, и вид драконовых изображений, развевавшихся по ветру на древках копий», все это деморализовало противника и увеличило силы византийцев. Они сломили врага.

В официальном послании императора к Синоду масштабы одержанной победы были явно преувеличены. Исаак поведал духовным иерархам, что отбил двенадцать тысяч пленных» а скота, «сколько звезд на небе». Оценки Никиты Хониата гораздо скромнее. Он писал, что ромеи вырвали «из пасти зверя» малую часть пленных, при этом «скифы ушли, оставив лишь часть добычи».

После боя Исаак и его стратиги отказались от ранее разработанного плана кампании. Они не рискнули прорываться на север через горные ущелья и в обход двинулись к Сердике. Заняв город, войска остались здесь на зиму, а василевс вернулся в Константинополь. В 1187 г. военные действия возобновились. Император прибыл к армии и повел ее через Балканы. Успешно преодолев горы через Эгропольский перевал, византийцы спустились на равнину. Их целью была болгарская столица Тырново, но наступление ромеев споткнулось о крепость Ловеч. Ее осада затянулась на три месяца и закончилась безрезультатно. Исаак отступил.

До сих пор историки расходятся в оценках случившегося. Скорее всего, на решение императора повлияли сразу несколько причин. Как раз в это время в Западной Европе в решающую фазу вступила подготовка к третьему крестовому походу и внимание имперской элиты было поглощено сложными взаимоотношениями с латинянами. Кроме того, возник очередной конфликт с Сербией.

Судя по всему, воина с Болгарией не просто угасла сама по себе. В мае - июне 1187 г. стороны подписали некое мирное соглашение. Каковы бы ни были конкретные пункты, прежде всего, этот документ означал юридическое признание Византией политической независимости Болгарии. Таким образом, началась история Второго Болгарского царства. Его территория охватывала земли, протянувшиеся к северу от Балкан до Черного моря, а также северо-фракийскую область вокруг Веррои. Этот город впервые был назван своим современным именем — Литра (т.е. центр болгарских владений за горами (к югу от Балкан).

 

Роль пехоты
В период с 500 по 1500 г. от Р.Х. тактика средневековой пехоты претерпела значительные изменения. Введение нового боевого построения и вооружения не раз приносило успех, например, войскам англичан, швейцарцев. Между тем в итоге противник неизбежно перенимал их опыт и использовал новшества в свою пользу...
читать статью
Пехота на заре становления
В VI столетии наиболее сложной школой пехотного боя служили византийские армии. Под Таджине в 552 г(иначе Тагане, ныне Гуальдо-Тадино на севере Италии) полководец Нарзес построил оборону, поставив пеших лучников на флангах, а в центре — спешенную тяжелую кавалерию и копейщиков,
читать статью